Книга "Искусство понимать себя и окружающих" (обзор)

Зная закон соционики, каждый человек может стать в какой - то мере психотерапевтом для самого себя.
Он лучше поймет опасности, возникающие при общении с людьми конкретного типа, поймет сильные и слабые свои стороны. Рассчитана на широкий круг читателей.

Фрагмент

Соционика базируется на типологии, разработанной младшим современником и учеником 3. Фрейда, великим швейцарским психоаналитиком Карлом Густавом Юнгом. Работая с пациентами, Юнг выделил и описал 8 типов личности. Далее он обнаружил, что каждый из этих типов имеет две различных ориентации — итого получилось 16 психологических типов.

Каковы же принципы этой типизации? Чтобы понять это, мы должны усвоить ряд определений — тот язык, которым в настоящее время пользуется соционика и истоки которого мы находим в книге Юнга «Психологические типы». Всего нам предстоит познакомиться с четырьмя альтернативными парами следующих понятий1:

экстраверсия — интроверсия;

мыслительность — эмоциональность;

сенсорность — интуитивность;

рациональность — иррациональность.

Опираясь на книгу Юнга, попытаемся определить психологические свойства каждой из этих пар. Но условимся с самого начала, что мы не будем здесь буквально следовать Юнгу в описании каждой пары признаков, а сформулируем эти понятия так, как они трактуются в настоящее время, что ни в коем случае не означает изменения смысла определений Юнга.

Экстраверсия и интроверсия

В книге «Психологические типы» Юнг пишет: «В моей практической врачебной работе... я уже давно заметил, что помимо многих индивидуальных различий человеческой психики существует также типическое различие, и прежде всего, два резко различных типа, названные мной типом интроверсии и типом экстраверсии.

Рассматривая течение человеческой жизни, мы видим, что судьбы одного обусловливаются преимущественно объектами его интересов, в то время как судьбы другого — прежде всего внутренней жизнью, его субъектом». Уже сами обозначения: «экстра» — направление вовне и «интро» — направление внутрь, говорят о свойствах личности, с которыми нам предстоит познакомиться. Экстраверт — субъект, для которого основным фактором, определяющим его поведение, является то, что находится вне его. Его внимание, направление его мыслей определяются объектами, — тем, что он может воспринять из внешнего мира. Интроверт — субъект, для которого определяющим фактором является его собственная внутренняя жизнь, его представления об объекте, его мысли по поводу объекта, эмоции, которые в его сознании связаны с объектом.

Интроверт, следовательно, чаще всего идет на поводу своих внутренних установок, а экстраверт — на поводу внешних событий. Интроверт, приходя с работы домой, скорее всего, будет стремиться отдохнуть от слишком интенсивного общения, ему будут мешать громко включенный телевизор, постоянно звучащая музыка. Любую значимую информацию он должен сперва сопоставить со своими установками, — «пропустить» через сознание: отсюда понятно, что ему удобнее воспринимать ее дозировано, а не сплошным потоком. Получив порцию внешних впечатлений, он должен взять «тайм-аут», чтобы иметь время оценить ее, сформировать к ней отношение. Только после того, как он интегрирует ее в мир своих представлений, ассоциаций и чувств, он может быть открыт к принятию новой дозы информации, новых впечатлений.

Экстраверт, напротив, нуждается в притоке новой информации, он ей всегда открыт. Радио, телевизор, шумная компания — частые спутники его досуга, он постоянно, каждую минуту своего бодрствования «питается» новой информацией. Как правило, он чувствует себя свободным в выборе тех или иных внешних обстоятельств и, таким образом, может легко приспосабливать обстоятельства к себе. Интроверт же воспринимает ту или иную ситуацию как заданную, он не стремится сразу же изменить ее, но на первых порах старается приспособиться к ней.

Пример: девушка подходит к экскурсионному автобусу, готовому вот-вот отъехать. Все места уже заняты. Она все-таки рискует просить водителя взять ее и ее подругу. Водитель неумолим: «Стоять в автобусе нельзя! Мест нет, поедете в следующий раз». Девушка огорченно выходит из автобуса, и как раз в этот момент прибегает ее подруга, узнает, в чем дело, и мигом меняет ситуацию: «Ребята на заднем сиденье, вы же можете подвинуться, и с вами может сесть еще один человек, а Вы, — обращается она к молодой женщине с мальчиком, — может быть, возьмете ребенка на руки?» Все устраивается наилучшим образом, и через минуту обе подруги едут на экскурсию.

Читатель, вероятно, уже понял: первая подруга — интроверт, а вторая — экстраверт. Следует еще добавить, что не всегда оба типа поведения проявляются с такой наглядностью, потому что каждый человек в той или иной степени обладает свойствами того и другого и в каких-то ситуациях может раскрыться с неожиданной стороны... Но преобладающий тип поведения в обычных обстоятельствах будет один и тот же.

Именно благодаря тому, что экстраверт сам способен формировать ситуацию, чувствовать себя ее хозяином, — он первым вступает в контакт, легко знакомится с посторонними людьми, сам устанавливает отношения с ними. Интроверт же скорее склонен к ожиданию, когда партнер проявит инициативу в знакомстве с ним. Но это ни в коей мере не означает, что интроверт всегда скован и замкнут. Если отношения уже прояснились и установились, то в компании хорошо знакомых людей интроверт может вести себя вполне открыто, быть дружелюбным и общительным.

Может показаться, что экстраверт, нацеленный на все события, происходящие вне его, более объективен в их оценке, чем интроверт, постоянно стремящийся дать им свою интерпретацию и следовать ей. Это было бы так, если бы каждый человек был способен регистрировать все происходящее вокруг совершенно бесстрастно, как физический прибор, без приоритетов в выборе, но любой человек имеет ограничения в восприятии: физические, социальные, индивидуальные. Благодаря им он может выбрать ту или иную точку зрения. Неизбежно поэтому, что каждый ограничен в своих оценках. Кроме того, экстраверту бывает нелегко абстрагироваться от мелочей, постоянно отвлекающих его внимание, поскольку, по словам Юнга, он «производит накопление не переваренного эмпирического материала». Интроверт, напротив, контролирует выбор информации, воспринимаемой им, ему легче сосредоточиться на главном, выделяя его из всего многообразия воспринимаемых фактов.

Конечно, экстраверсию (или интроверсию) легче всего определить, когда имеешь дело с ярким ее проявлением. Вот два примера, в которых читатель сам без труда определит тип психики человека по признаку «вертности»:

— Отправились мы с Р. как-то за продуктами. И вот на обратном пути, проходя мимо Торгового центра, видим продавца-таджика. Он торговал гранатами по /5 рублей за килограмм. Решили купить.

Это нужно было видеть! Р. принялась так лихо торговаться, что цена на глазах стала падать. Когда она, казалось, достигла уже нижней отметки, Р. предъявила свой главный козырь: сказала, что тоже приехала сюда из Таджикистана, после чего цена упала уже до 10 рублей! Когда таджик взвесил нам килограмм, Р. бойко хапнула еще две небольшие гранатины со словами: «Я еще тут возьму маленькую!», на что гость из солнечной республики мог лишь промолвить: «Такой дэвушка я никогда в жизни нэ видэл!»

— Мое видение мира — лишь то, что отражается в моей душе, в моем «Я», лишь то, чему я позволяю оставить след во мне. Во время знакомства с новыми людьми я веду себя скованно и молчаливо. Скорее всего, после первой встречи от меня остается впечатление мрачного человека, который как будто все время напряженно о чем-то думает... В большинстве случаев оно, конечно, так и есть. Но если уж судьба сводит меня с другим интровертом, тут приходится пускать в дело наработанные приемы. Я думаю: «Что же, мы так и будем стоять, как два деревянных истукана, не проронив ни слова? Нет, так нельзя», после чего я могу заговорить первым, называю себя и т. д. Интересно, что при этом я могу заметно покраснеть, чувствую усиленное сердцебиение... Разумеется, что замкнутость, мучительное ожидание на тему «А что скажет он?» сохраняется лишь при первых встречах. Но со своими друзьями и теми, кто, как я думаю, относится ко мне хорошо, я открыт, весел и счастлив, что они есть.

В сущности, вопрос об экстраверсии и интроверсии нельзя решить сугубо однозначно. Каждый человек обладает и теми, и другими свойствами. Вопрос в том, какое из них превалирует. Юнг пишет: «Внешние обстоятельства и внутренняя предрасположенность очень часто благоприятствуют одному механизму и ограничивают, ставят препятствия другому. Отсюда, естественно, происходит перевес одного механизма. Если это состояние каким-нибудь образом становится хроническим, то вследствие этого возникает тип, то есть привычная установка, в которой один механизм постоянно господствует, не будучи в состоянии, конечно, подавить другой, так как он необходимо принадлежит к психической деятельности жизни. Поэтому никогда не может существовать чистый тип в том смысле, что он полностью владеет одним механизмом при полной атрофии другого. Типическая установка всегда означает только относительный перевес одного механизма».

Юнг также установил, что такая предрасположенность заметна уже в младенчестве и что при нормальных условиях она проявляется с возрастом все заметнее. Если же ребенку начать навязывать несвойственный ему механизм восприятия, насилуя его психику, он может заболеть. Обратите внимание, с этой точки зрения, на пример интроверсии, где рассказчик описывает ситуацию, когда ему приходится проявлять качества несвойственной ему экстравертированной установки: «Интересно, что я могу при этом заметно покраснеть, чувствую усиленное сердцебиение...» — все это говорит о том, что необходимость для интроверта проявить экстравертное поведение требует больших дополнительных затрат психической энергии.

Итак, первая типологическая дихотомия, с которой мы познакомились, — экстраверсия — интроверсия. Мы надеемся, что читатель уже сориентировался по тому описанию, которое дано выше, и соотнес себя (хотя бы приблизительно) с одним из полюсов этой дихотомии.

Психические функции Юнга

Если исследовать группы экстравертированных и интровертированных людей, то окажется, что внутри каждой из этих групп существуют большие различия, которые можно охарактеризовать двумя парами признаков. Юнг назвал их «психическими функциями». Работая с пациентами, он сначала выделил четыре основных функции: мыслительную, эмоциональную, сенсорную, интуитивную.

Согласно исследованиям Юнга, в психике любого человека одна из четырех функций безусловно преобладает. Именно это и является важнейшей характеристикой его психики. Соответственно, в дополнение к экстраверсии — интроверсии, Юнг выделяет типы: мыслительный, эмоциональный, сенсорный и интуитивный.

Каковы, в самом общем виде, их свойства?

Мыслительный тип воплощает человек, для которого определяющим является объективный мир: мир иерархии и порядка, закономерных связей и четко выстроенных конструкций. Его интересы могут быть сосредоточены на изобретении новых машин и механизмов, он может быть поглощен созданием научных теорий или размышлять об устройстве мироздания, — но редко его интересует мир человеческих отношений. Его личностные контакты, как правило, весьма рациональны: возможность причинить своему партнеру боль или обиду он предпочитает игнорировать. В людях он ценит прежде всего деловые качества: надежность, предсказуемость, верность взятым на себя обязательствам. Аргументами доказательств могут быть только проверенные факты. Он не может себе позволить непродуманных действий или опрометчивых высказываний, и если они все-таки случаются — считает это самым тяжким грехом.

Если он почему-либо оказывается в ситуации, когда невозможно обойтись без эмоционального отклика, он использует принятые в обществе стереотипы эмоционального проявления, у него стандартный набор жестов, улыбок. Если же ситуация оказывается неординарной — он испытывает замешательство.

Эмоциональный тип — напротив, ориентирован на отношения с другими людьми. Теории и конструкции его интересуют меньше всего, а больше — вопросы добра и зла, любви и ненависти, этические и нравственные проблемы. Такой человек, как правило, очень раним и остро реагирует на чужую грубость или несправедливость.

Эмоциональный тип легковнушаем: мнения окружающих могут быть для него вескими аргументами в принятии того или иного решения. Это особенно справедливо, если аргументы построены на логических доводах, — здесь он чувствует себя неуверенно и старается придерживаться норм, принятых в обществе. Ему самому трудно решить, насколько истинно то или иное утверждение о мире объектов, идей, об устройстве мироздания.

В проявлениях своих эмоций, напротив, он весьма свободен, использует широкий спектр эмоциональной выразительности — от бурных сцен до многозначительного молчания, способен манипулировать настроениями других людей. В силу этого он может легко и безошибочно устанавливать психологическую дистанцию в общении, здесь он ориентируется на то, как человек говорит, каковы его жесты, выражение лица, паузы, интонации...

Уже из этих описаний понятно, что мыслительная и эмоциональная способности человека связаны обратной зависимостью: сильно выраженный мыслительный тип, как правило, малоэмоционален, и наоборот — ярко выраженный представитель эмоционального типа лишь в слабой степени обладает свойствами мыслительного типа. Здесь мы, таким образом, получаем еще одну дихотомию. Это означает «либо—либо»: либо такой, либо иной. Практически не встречаются люди с одинаково выраженными свойствами как одного, так и другого типа.

Заканчивая описание этой дихотомии, мы вынуждены ввести для нее другие — соционические — термины. Юнговские термины здесь заменены следующим образом; вместо «мыслительный тип» — логик, вместо «эмоциональный тип» — этик.Мы не будем обсуждать целесообразность такой замены, а лишь констатируем, что эти термины прижились в соционике. Вторую дихотомию, таким образом, в дальнейшем мы будем везде обозначать, как логики—этики.

Обратимся теперь к следующей паре психотипов.

Ощущающий тип личности характеризует человека, который живет, как говорят психологи, «здесь и теперь». Его внимание постоянно направлено на все то, что его окружает, его восприятие исключительно конкретно, он легко замечает всякие мелкие изменения в обстановке, на улице, в одежде окружающих его людей. Кроме того, он чувствителен к комфорту и уюту, которые, как правило, легко организует вокруг себя, поскольку к этому стремится. Такому человеку легко отвлечься от любых неприятностей — для этого достаточно сменить обстановку. Ему трудно ждать, когда наступит благополучие. Ему надо получить желаемое сегодня (еще лучше — сейчас). Его девиз — действие. Для него характерны умение быстро переключаться, следовать за изменениями обстоятельств и легко приспосабливаться к ним.

Интуитивный тип, в отличие от ощущающего, — интегрирует непосредственные впечатления в образы, символы. Он может, отстраняясь от отвлекающих внешних мелочей, «увидеть» глубинную суть процессов или явлений. Поэтому внешние проявления всего сущего — для него лишь толчок, чтобы пробудить фантазию, ощутить желание к изобретению нового, к прогнозам на будущее. Так же легко он может уйти мыслями в прошлое, подчас переживая его заново, как будто это происходит с ним снова и снова. В обыденной жизни он может оказаться рассеянным, не замечать того, что происходит вокруг, поскольку его мысли принимают произвольное направление, быстро отрываясь от непосредственных впечатлений. Такому человеку чрезвычайно трудно выполнять рутинную работу, поскольку при каждом повторе одного и того же действия его тянет привнести в это действие что-то новое, отличное от прежнего, хотя это новое не всегда может оказаться лучше, чем хорошо проверенное старое.

Понятно, что он не очень любит заниматься хозяйственной деятельностью, создавать вокруг себя комфорт и уют. Хотя нельзя сказать, что он безразличен ко всему этому, но подчас он может не замечать беспорядка, поскольку его мысли витают где-то в облаках и не сосредоточены, как у ощущающего типа, на конкретных предметах, непосредственно его окружающих.

Иногда интуицию понимают как умение хорошо прогнозировать события, однако это далеко не всегда так. Бывает, что ощущающий тип, особенно если при этом он еще и логик, гораздо лучше интуитивного может просчитать последствия тех или иных событий. Интуитивный тип синтезирует в своем сознании предчувствия и может сильно ошибаться в прогнозах, плохо ориентируясь в реальном положении вещей.

В соционике вместо юнговских понятий «ощущающий тип», «интуитивный тип» приняты обозначения: сенсорик, интуит.Здесь, так же, как в случае с парой логик — этик, мы легко можем заметить обратную зависимость. Сенсорик, чье внимание целиком занято конкретными предметами окружающего реального мира, вряд ли будет сколько-нибудь долго погружаться в мечты и фантазии. Интуит, соответственно, не будет утруждать себя разглядыванием подробностей предметного мира, — образ ему дороже реальности. Так что и здесь мы сталкиваемся с дихотомией: человек находится либо на одном, либо на другом типологическом полюсе — он либо сенсорик, либо интуит.