Книга "Пигля. Отчет о психоаналитическом лечении маленькой девочки" (обзор)

“Пигля” является настольной книгой уже для нескольких поколе­ний терапевтов, работающих с детьми, и о ней, без сомнения, можно и хочется написать отдельную книгу. Недаром даже в этом издании данное предисловие является третьим. В нем мне хотелось бы, не останавливаясь на интереснейших вопросах, связанных с “Пиглей” как конкретным клиническим материалом детского психоанализа, сказать несколько слов о том, чем она может послужить для понимания психоанализа как такового.
Наверное, не случайно первая интерпретация, которую доктор Винникотт дает девочке Пигле (когда ей было два с половиной года), и одна из последних в последней сессии — про сон — удивительно похожи тем, что совершенно не понятно, откуда они берутся. То есть, когда интерпретация уже сделана, и тем более после того, как реакция пациентки позволяет сделать вывод о том, что догадка была верной, кажется, что все вполне логично. Но, если вернуться на шаг назад, идеи психотерапевта и его понимание происходящего кажутся чем-то на грани волшебства.
В большей или меньшей мере это относится и ко всей работе Винникотта и его мужественной и умной маленькой пациентки и является удивительным свидетельством того, какой виртуозности и в то же время простоты и естественности может достигать психоанализ в лучших своих проявлениях.
Всю работу целиком можно рассматривать как метафору психоанализа. Причем и отдельно взятого взрослого психоанализа длительностью в тысячу сессий, с началом, концом и специфическими феноменами, и всего современного психоанализа в целом. Создается впечатление (как при чтении “Толкования сновидений” Фрейда), что почти не существует психоаналитических идей, истоки которых в какой бы то ни было форме не были бы представлены здесь. Обнаружение таких связей делает чтение “Пигли” еще более увлекательным.
В этом отношении интересно, например, следующее высказывание Винникотта: “Для ребенка этого возраста невозможно понять смысл игры, если он в нее не вовлечен и не играет с удовольствием. Важным принципом является то, что аналитик должен дать развиться удовольствию, прежде чем использовать содержание игры для интерпретаций”. Даже на первый взгляд понятно, что эта фраза не является просто технической рекомендацией по аналитической работе с детьми определенного возраста. Сказанное Винникоттом в полной мере относится и к взрослому анализу, где место игры занимает то, что разыгрывается в трансферентных отношениях. Чтобы ребенок получал удовольствие от игры, он должен чувствовать, что взрослый, с которым он играет, также вовлечен в эту игру. Согласно современным психоаналитическим представлениям, пациент знает (не может не знать и ему полезно знать), что аналитик вовлечен в отношения с ним. Большинство психоаналитиков называют это контрпереносом. Сам психоанализ — принципиально — осуществляется в отношениях, а в значительной степени как раз и заключается в них. И в “Пигле” Винникотт почти в реальном времени показывает нам, как это происходит в сказках со счастливым концом.
Недаром некоторые пациенты говорят нам: “Я хочу, чтобы Вы были для меня доктором Винникоттом”.

Предисловие
В настоящей книге представлены дословные выдержки из записок психоаналитика о лечении ребенка. Они дают читателю редкую возможность проникнуть в таинства врачебного кабинета и наблюдать за работой терапевта с ребенком. Хотя эта книга имеет особую ценность для лиц, профессионально занимающихся детьми, она представляет интерес и для всех, кто связан с детьми и их развитием.
Особый интерес “Пигля” представит для тех, кто знаком с трудами ныне покойного доктора Винникотта. Его комментарии и другие эпизодические заметки для читателя дают описание хода лечения и теоретические разъяснения происходящего. То, что он сказал и как выразил это, ярко иллюстрирует его вклад в психоаналитическую теорию и технику лечения детей. Но это не тяжеловесный учебник. Это — живой рассказ о двух людях, работающих и играющих вместе с намеренной интенсивностью и удовольствием. С точки зрения Винникотта, “для ребенка такого возраста невозможно понять смысл игры, если, прежде всего, он в эту игру не играет и не получает от этого удовольствия”. Именно через удовольствие можно справиться с тревогой и сдерживать ее в целостном опыте (“Тринадцатая консультация”).
Читатели почувствуют то удовольствие, которое сам Винникотт получает от игры с ребенком. Он ощущает и принимает перенос, но делает гораздо больше: он его осуществляет, проигрывая различные отведенные ему роли. Драматизация внутреннего мира девочки позволяет ей переживать и играть с теми фантазиями, которые больше всего ее беспокоят. Это происходит с малых дозах и в обстановке, достаточно безопасной благодаря искусству терапевта. Творческая напряженность в переносе и уровень беспокойства и тревоги ожидания удерживаются в переделах возможностей ребенка, так что игра может продолжаться.
Доктор Винникотт приспосабливал свою технику к требованиям каждого конкретного случая. Если был нужен и возможен полный психоанализ, он этот анализ проводил. При иных обстоятельствах он варьировал свою технику от регулярных сеансов лечения до сеансов “по требованию”, либо до единовременных или расширенных терапевтических консультаций. В данном случае использовался метод работы “по требованию”.
В рукописи настоящей книги доктор Винникотт пометил, что ему нужно сделать комментарий о том, как он работал с родителями пациента. К сожалению, он так и не написал его полностью, но схематические заметки дают некоторое представление о его рабочих взаимоотношениях с ними. В заметках доктора Винникотта говорится: “Разделить материал с родителями — не семейная терапия — не обсуждение истории болезни, — а partage (разделенный, совместный) психоанализ. С их стороны никакого подрыва доверия и никакого вмешательства”.
В другой пометке указывается, что и разделение с родителями имеющегося материала, и чередование собеседований создавали условия для предотвращения монополии на данный материал, и тем самым для свободного развития отношений пациентки со своими родителями в ходе целостного терапевтического процесса. Читатели должным образом оценят тот факт, что в случае с “Пиглей” речь идет о родителях — профессионалах, знакомых с психотерапией. Их участие имело первостепенное значение для итогов этой работы.
Терапия проводилась в течение двух с половиной лет, причем встречи происходили не часто. В перерывах между ними пациентка зачастую отправляла весточки и рисунки в письмах своих родителей, тем самым сообщая доктору Винникотту, как она себя чувствует. Чрезвычайно важным для решения данной терапевтической задачи было то, что непосредственные встречи организовывались по просьбе ребенка, и эта техника имела исключительное значение для поддержания отношений. Интенсивный перенос сохранялся в течение всего курса и в конечном счете был разрешен трогательным и убедительным образом к взаимному удовлетворению.