Кубики по-никитински

«Ну что, достал?» — «Побегать пришлось...» Муж гордо выкладывает на стол покупки: четыре коробки де­ревянных кубиков с картинками, несколько тюбиков темперы, баночку бесцветного лака... И мы начинаем загадочную для непосвященных работу: новенькие кубики складываем в тазик с водой, отмачиваем картинки. Затем тщательно просушиваем кубики, шлифуем шкуркой, красим, сверяясь со схемой в изрядно затрепанной ксерокопии. Покрываем лаком. В разгар работы в комнату заглядывает бабушка «Чем это вы занимаетесь?» — «Да вот для Анютки развивающие игры делаем. По системе Никитиных». Бабушка обреченно крутит пальцем у виска и уходит. На дворе — зима 1989 года...

Замечательные педагоги Борис и Лена Никитины вошли в нашу жизнь за два года до этого — в 1987-ом, когда родилась наша старшая дочь. Идеи Никитиных были необычны, оригинальны, в чем-то даже экстравагантны, но мне, двадцатилетней, показались здравыми и разумными. Воспитание по Никитиным начинается с первых дней жизни малыша. На время кормления грудью его раздевают, малыш прижимается к теплому материнскому боку и не ме­рзнет. Кроме того, сосание для младенца — серьезный физический труд, который тоже хорошо согревает. Дети, которых кормят голышом, не засыпают у груди, а активно сосут; во время кормления хорошо проветриваются все складочки, и малыша не мучают опрелости. После кормления малютку тепло одевают, и он мгновенно засыпает. Со временем периоды бодрствования становятся длиннее, соответственно удлиняются и сеансы закаливания. Ребенок не болеет, быстро развивается физически, а вскоре начинает обгонять своих сверстников и в интеллектуальном развитии.

И вот, едва получив дочурку из роддома, я устраиваю первый сеанс закаливания «по-никитински»: раздев догола в более чем прохладной комнате, прикладываю к груди. Мне очень страшно, но девочка явно довольна, и я решаю продолжать. Спустя полгода дочурка в одних трусиках вовсю ползает по квартире, по­немногу начинает осваивать наш маленький домашний спорткомлекс... Низкий поклон дорогим Борису Павловичу и Елене Алексеевне. Ни на секунду не пожалела я, что воспользовалась их методикой закаливания и физического воспитания новорожденных. За семнадцать лет трое моих детей — все вместе — болели не больше десяти раз.

Сегодня, когда раннее развитие из новомодной диковинки превращается в норму и любой мало-мальски заботливый родитель не понаслышке знаком с трудами Глена Домана, Марии Монтессори, Рудольфа Штайнера, слава Никитиных стала блекнуть. Все чаще раздаются голоса, что, мол, и в системе-то Никитиных не было ничего особенно оригинального, и из детей их вундеркиндов не получилось... Опросы показывают, что на сегодняшний день лишь 5–7 процентов родителей следуют системе Никитиных.

Как известно, нет пророка в своем отечестве. А вот чуткие ко всяким педагогическим новшеством японцы сделали систему Никитиных одной из базовых детсадовских программ. В Германии создан институт Никитиных. Книги Никитиных переводятся на многие языки мира и выдерживают десятки переизданий.

Система Никитиных зародилась в конце пятидесятых, и опробовали они ее на собственных детях. Это было время, когда хрущевская оттепель постепенно расшатывала жесткую тоталитарную систему сталинского режима. Никитины в это время жили в подмосковном поселке Болшево, и там только и разговоров было, что о семье Никитиных. Мало того, что вопреки всем приличиям они рожают одного ребенка за другим (скоро их будет семеро), но это, в конце концов, их личное дело. Возмущает другое. Они берут на себя смелость растить и учить своих детей вопреки рекомендациям Минздрава и РОНО, по каким-то собственным, никому не ведомым программам.

Это казалось невероятным: пышущие здоровьем никитинские дети босиком бегали по снегу, выполняли немыслимые гимнастические упражнения на самодельных снарядах; к трем-четырем годам осваивали чтение и азы математики, с увлечением играли в придуманные отцом самодельные логические игры и сами придумывали новые, а в школе с первого же года обучения начинали перескакивать через классы…

Сейчас Никитиных нередко обвиняют в том, что их дети, несмотря на раннее развитие, не стали ни Эйнштейнами, ни Лобачевскими. Стоило ли, мол, копья ломать? Но думается, обвинять в этом надо не Никитиных, а систему эпохи застоя, когда никому не нужны были независимые, самостоятельно мыслящие люди.

Важно и ценно то, что в этих условиях Никитины нашли в себе силу и мужество противостоять унифицирующей педагогической системе советской школы. Еще в конце 50-х годов Борис Павлович Никитин во главе группы педагогов-новаторов обращается в различные инстанции, пытаясь убедить чиновников в том, что советская авторитарная школа не отвечает требованиям времени, тормозит развитие детского интеллекта, на корню душит в ребенке инициативность, стремление к творчеству, научному поиску. Он выносит на рассмотрение общественности и чиновников проекты радикальной реформы образования. Ответом ему были репрессии, клеветническая кампания в прессе, практический запрет заниматься педагогической деятельностью (в течение многих лет Борису Павловичу разрешалось работать лишь учителем труда в сельской школе).

И все же Никитины продолжают проводить свои принципы в жизнь. В 60—70-х годах они закладывают основы российской родительской педагогики. «Все эти принципы были выработаны в практике жизни, в общении с детьми, — настаивают они. — Мы пользовались ими интуитивно, неосознанно, преследуя лишь одну цель: не мешать развитию, а помогать ему, причем не давить на ребенка в соответствии со своими какими-то замыслами, а наблюдать, сопоставлять и, ориентируясь на самочувствие и желание ребенка, создавать условия для дальнейшего его развития... Мы не ставили себе целью научить детей всему как можно раньше, мы старались создать условия для развития их способностей — по их возможностям и желаниям». В работах Б.П. Никитина — неисчерпаемый кладезь идей будущей интегрированной педагогики, физического и интеллектуального развития, воспитания и социальной адаптации ребенка.

В педагогической системе Никитиных были и явные недочеты, о которых впоследствии писали они сами. По сути, это была система технократического воспитания: здесь растили будущих инженеров, мастеров — золотые руки, а гуманитарная, эстетическая сторона практически отсутствовала. Но игры и пособия, которые были разработаны в те годы Борисом Павловичем Никитиным, поистине уникальны, и до сих пор ни в нашей стране, ни за рубежом не создано ничего, что могло бы превзойти по своим дидактическим возможностям «Сложи узор», «Сложи квадрат» или «Уникуб». Он раскрыл огромные дидактические возможности де­ловых, «производственных» игр в семейном дошкольном воспитании, использовал методику «домашнего театра» в решении задач духовного и творческого развития детей.

В книгах Никитиных, особенно ранних, кое-что кажется спорным, да и сами педагоги позднее пересмотрели ряд своих идей. Но именно под влиянием этих книг думающие родители — еще в те, советские годы — начинали осознавать, что они и только они, а не сад и не школа несут ответственность за будущее детей. Что прежде всего семья должна развивать интеллектуальные и творческие способности ребенка, что именно домашнее воспитание способно сделать его независимым, самостоятельно мыслящим человеком.

Сегодня уже нет необходимости отдирать картинки от деревянных кубиков, чтобы сделать игры Никитиных. Их можно купить в магазине. И не будет преувеличением сказать, что игры Никитиных должны быть в каждой семье, где есть маленькие дети. Но думается, не менее важно услышать негромкий голос самого Бориса Павловича Никитина, всю жизнь пропо­ведовавшего любовь и уважение к детям. И если хоть что-то в российской педагогике на­чинает сегодня меняться, то этим мы обязаны и ему.