Детские вопросы. Откуда мясо?

Ну как объяснить малышу, что коровки не только дают нам парное молочко, что эта сочная котлетка не так давно паслась на лугу, что веселые цыплячьи комочки, вырастая, не только несут яйца нам на завтрак, но и изумительно вкусны в жареном виде с зеленым горошком. И что самый вкусный плов получается именно из этого кудрявого барашка. А кролик - не только забавные длинные ушки, но еще и диетическое мясо. И даже милые, добрые и самые человечные животные на свете лошади - называются пугающим словом «конина». А уж что такое сладкий гематоген...
В результате развития цивилизации мы оторвались от природы и сейчас сталкиваемся с особой моралью в отношении животных, логично озвучить которую не просто и взрослому. Современному человеку, лишенному необходимости самому добывать себе пищу, проще любить и защищать животных, чем убивать и есть их. У нас появилась невиданная в прошлые века щепетильность по отношению к животным. Ведь вся живность, с которой сталкивается городской человек, - это не просто прирученные, но и одушевленные любимцы, которых положено ласкать и баловать, а не убивать и есть. Не только привычные киски и собачки, даже крысы и мыши в условиях города давно стали не врагами, а домашними друзьями человека. Прогресс пришел во все области нашей жизни, детские игрушки тоже перестали нести функцию обучения взрослому ремеслу и взяли на себя функцию заполнения свободного времени.
С самого рождения ребенка окружают малофункциональные игрушки, символизирующие разных животных. Главная их цель - служить эстетическим, а не практическим потребностям ребенка. Мягкие зверушки смотрят с полок добрыми пластмассовыми глазами, говорят человеческими голосами, живут своей сказочной, но такой правдоподобной жизнью. В них хорошо играть, с ними тепло и уютно спать. Взрослые не спешат развеивать детские иллюзии, помогая вкладывать жизнь в неодушевленные вещи: «Не кидай мишутку, ему больно». «Положи зайчика на место, а то он плачет». Настоящие фермерские животные в представлении городского ребенка тоже милые, добрые и умные. Теплая овечья шерстка, прелестная розовость молочных поросят, желтый пух цыплячьих комочков. Пусть они не говорят на человеческом языке, но они думают и все понимают. Их можно потрогать, в их мир можно заглянуть через сказку. Они есть на самом деле, их можно даже посмотреть на ферме или в деревне. Делать живому больно, а тем более убивать живое нельзя - ребенок знает это.

А что у меня в тарелке? Однако самым непостижимым образом тема смерти - травмирующая, неоднозначная даже для многих взрослых, быстро приходит в детскую жизнь, перекликаясь с содержимым обычной обеденной тарелки. Говорить о смерти крохотному малышу кажется кощунственным. Поэтому сердобольные родители, как могут, оттягивают знакомство с суровой действительностью, отмалчиваясь или придумывая удивительные объяснения о непонятном происхождении мяса, чтобы в сознании ребенка не возникало никаких печальных мыслей и болезненных ассоциаций.
Вот двухлетняя розовощекая Аленка с любопытством уставилась на свою тарелку:
- А это что?
- Курочка.
- Ряба? А перышки где?
- Ну что ты!
- И мама, смущаясь, тут же пускается в объяснения о том, что это не настоящая курица, а специальное мясо, которое ничего общего, кроме названия, с курицей не имеет. Любопытство ребенка удовлетворено, мама продолжает спокойно заниматься своими делами, радуясь, что не огорчила Аленку и не испортила ей аппетита. Так у ребенка порой складывается впечатление, что мясо растет на полке магазина, рассортированное по лоткам в прозрачной пленке. А милые, добрые животные живут своей пасторальной жизнью на фермах, снабжая вас шерстью, молочком и яйцами, и кончают свои дни в окружении любящих внуков и правнуков.

Когда и как?
Объяснить путь попадания мяса в тарелку в обход темы смерти вряд ли получится. Так как же рассказать ребенку о смерти? Доктор педагогических наук, консультант Мария Дружкова считает, что начинать объяснение малышу естественных жизненных циклов можно рано, чтобы этот вопрос стал частью жизни. Естественность смерти и смены жизненных циклов легко наблюдать вокруг, если не считать эту тему табуированной. Простых рассказов для ребенка раннего возраста мало, мир он воспринимает всеми пятью органами чувств одновременно, поэтому кроме слуха для убедительности нужно подключать и зрение, и осязание. Рядом с процессом смерти всегда есть процесс рождения, и это непременно надо показать. Вот засохшее дерево - оно мертво, его безжизненную ломкость и трухлявость можно не только увидеть, но и потрогать, а молодые гибкие зеленые побеги возле него - рождение новой жизни.
Вот раздавленный неосторожной ногой жучок, а вот рядом тысяча подобных. На этом фоне вполне логично будет смотреться и корова, которую люди нарочно выращивают, давая ей кров и сено зимой, для получения молока и мяса. Яйца «высиживают» инкубаторы, люди лечат животных, чтобы они не умирали от болезней, или даже выводят новые породы для своих прагматичных целей. А забой и колбаса в конце пути не что иное, как закономерный, а не трагический ход жизни фермерского животного. Малыш, еще не обремененный взрослым грузом моральных переживаний, воспринимает подобные объяснения легко и естественно. Тема смерти поначалу притягивает его, возбуждает любопытство исследователя. Малыш ищет свое место в окружающем мире, проверяя его, созидая и разрушая и вольно или невольно принося кого-то в жертву. Раздавленная шаловливой ножкой букашка, расплющенный в детских пальчиках муравей, сорванный цветок для некоторых мнительных родителей является первым сигналом неблагополучия: мой ребенок жесток! И начинают активную борьбу с детской жестокостью, возбуждая в ребенке жалость и сострадание ко всему живому. И если давить насекомых без особой нужды все же не стоит, то нарочитое, утрированное одушевление предметов и явлений, свойственное взрослым в порыве воспитательной доброты, может нешуточно озадачить и дезориентировать детей. Вот ребятишки, ярким весенним днем резвящиеся на усыпанном первыми одуванчиками пришкольном участке. Дети рвут солнечные головки, плетут венки, бросают их охапками в голубое небо. Пятилетней девочке, которая пришла с бабушкой, тоже хочется поиграть в цветы. Она нарывает их целое ведерко и, счастливая, насыпает возле бабушки желтую кучку. Бабушка сердится: «Зачем ты их рвала? Цветочкам больно! Вот если тебе оторвать головку — будет приятно? Так же и им. Видишь, вот беленькое. Это у них, как кровь». Девочка в замешательстве пытается пристроить головки к истекающим белой кровью стебелькам, ей совсем не хочется быть жестокой. Бабушка довольна девочка растет доброй и сострадательной. Но тут на пришкольный участок выходит дворник с газонокосилкой, и через несколько минут на глазах у девочки в бабушки тысячи срезанных одуванчиковых головок лежат на ровно подстриженном газоне. Так кто здесь прав? Дворник - жестокий убийца? Или бабушка - незадачливый манипулятор детскими чувствами?

Природа вещей.
Для формирования устойчивой психики и для гармоничного развития ребенок должен всегда получать объективную, верную и даже научную информацию, адаптированную к его возрасту. В основе объяснения детям естественной природы вещей должна лежать обыкновенная грамотность - знание биологии, анатомии и физиологии. Одуванчикам, равно как и любым другим цветочкам и листикам, не может быть «больно» потому что у них нет нервной системы. И крови у них тоже нет. И помидор без крови, хоть его сок красный. Ломать деревья и вытаптывать цветы не стоит не потому, что им больно, а потому что грубое вмешательство нарушает жизненный цикл растения, и растение, которое должно радовать глаз и очищать воздух, бессмысленно погибнет. А если это культурное растение, то окажется напрасен труд людей, которые его растили. Так же, как и раздавленное насекомое не может уже выполнить своего предназначения, а массовое уничтожение вида вообще может привести к экологической катастрофе. Так же грамотно и логично, с позиций разума, ребенку следует объяснять и более сложные жизненные ситуации. Такие, например, как утрата домашних животных. Тему смерти в любом виде легче обойти, поэтому дохлый жучок на дорожке или плавающая кверху брюхом рыбка в аквариуме часто преподносятся ребенку, как уставшие или уснувшие. Умерший от старости хомячок ночью уходит «к своей маме», которая по логике вещей уже не должна интересоваться своими сыновьями, птичка «улетает» к другим хозяевам, сбитая машиной кошка «спит» на проезжей части... Множество взрослых уловок, оттягивающих знакомство с жизненной прозой, кажутся родителям логичными: «подрастет - еще узнает». Ведь такая правда жизни слишком печальна, чтоб травмировать ею неокрепшую психику малыша. Но подросшему ребенку бывает гораздо сложнее смириться с правдой, чем крохе, для которого все происходящие события пока естественны. Часто маленькие дети, пытаясь что-то понять и разобраться, с любопытством смотрят на мертвых животных. Такая пытливость не имеет никакого отношения к жестокости, зато может служить замечательным материалом для объяснения сути многих вещей. Например, сбитая собака - не только травмирующее зрелище, но и наглядная иллюстрация того, что перебегать дорогу перед машиной нельзя. Нарочно показывать сцены жестокости и картины смерти ребенку, конечно, не нужно. Но если малышу довелось столкнуться с этим, не следует делать вид, что ничего не произошло, или пытаться дать поразившей его сцене красивое и сказочное объяснение. Гораздо разумнее, не заостряя на этом внимания, коротко, спокойно и правдиво рассказать о произошедшем.

Разумный взгляд на ситуацию.
Чтобы вырастить чуткого и сострадательного человека, родителям совершенно необязательно постоянно эксплуатировать детскую душу. Напротив, нужно внимательно следить за взрослыми попытками манипулировать чувствами детей. При этом сам ребенок - властелин своего мира и хозяин своих чувств. Он может вкладывать душу в любые предметы по своему усмотрению. В его жизни и играх «живые» могут быть все: и игрушки, и герои мультфильмов, и предметы быта, и мебель - словом, все, что оживит его фантазия. И взрослым обязательно нужно включаться в такую игру, если ребенок об этом попросит, чтобы вместе играть в живого Чебурашку или превратившуюся в слона подушку. Ведь во время игры игрушка перестает быть плюшевой тряпкой, набитой комком ватки. Она становится символом настоящего животного, и относиться к этому символу нужно, как к живому существу, помогая и подыгрывая ребенку. Любые грубые манипуляции временно ожившей игрушкой могут по-настоящему расстроить малыша, ведь в сознании ребенка игра так тесно переплетается с действительностью. Но вот нарочно манипулировать заведомо ложными понятиями, пытаясь развить в крохе добро или сострадательность, все же не стоит. Как бы самозабвенно ребенок ни играл, он четко понимает рамки игры, чувствует разницу между настоящим и искусственным, между истинным и суррогатным. И пусть любимый плюшевый мишутка кажется ему вполне живым - он кормит его из ложечки и кладет с собой в кроватку, нашептывая ему сказки на ночь. В какой-то момент он без жалости расстанется с ним, предпочтя ему другую игрушку. И это естественный процесс. Не стоит расходовать детские чувства понапрасну. Мир вокруг нас действительно совсем непрост. Обойти все острые углы и настелить везде соломы вряд ли удастся даже самым дальновидным родителям. И наша задача - не уводить ребенка от сложностей мира, а мягко и безболезненно подготовить к встрече с ними. А для этого и самим взрослым, кроме базовых знаний, нужно иметь трезвый и разумный взгляд на вещи.

Объясняем ребенку реалии жизни
Самостоятельно разобраться в сложном симбиозе «человек – животные» ребенку трудно. И вот в три-пять лет малыш, которому родители никогда не сообщали о прозе жизни, вдруг сталкивается с реалиями, которые и правда могут потрясти его. Часто быстро повзрослевший ребенок не в состоянии сам справиться с неожиданным открытием. Малыш, уже имея определенный багаж знаний и представлений, но совсем незнакомый с картиной мира, в душе считает себя злодеем и отказывается есть мясо. Он спрашивает: «Кто их убил, зачем?» или «,Курочку есть нельзя, ее нужно к цыпляткам отпустить». В детском понимании нет полутонов, зло всегда жестоко и всегда наказывается торжествующим добром. Сказка в сознании ребенка переплетается с действительностью, добро и зло, плохое и хорошее перемешиваются в его сознании. Он вдруг вопрошает, ковыряя вилкой котлету: «Мама, а когда мы умрем, нас тоже съедят?» Пожалуй, в самом выигрышном положении оказываются истинные вегетарианцы. Их заслуживающая уважения позиция понятна даже крохе - «живое есть нельзя». Ребенок с легкостью принимает и семейную идеологию, и пищевые пристрастия, с уважением относится ко всему живому, в его мире все спокойно и логично. Тем же, кто не может жить без сочного бифштекса или румяной котлетки, приходится признать простую истину люди выращивают, а затем убивают и едят животных, что вовсе не означает, что они злодеи. Это естественный ход жизни. Вот такую позицию и постарайтесь спокойно донести до ребенка с минимальными для него моральными потерями.